- Против чего протестуют собравшиеся здесь люди?

До сих пор в тюрьмах, на зонах и в СИЗО остаются 23 политзаключенных. Это люди, которые попали в тюрьму еще до активной фазы последних событий. Уже второй день мы проводим акцию с требованием их немедленного освобождения.

- Вижу, что вы уже не скрываетесь. Вас уже не обвиняют в том, что вы спровоцировали побоище на Банковой 1 декабря?

- Обвиняют. До сих пор существует судебное постановление о моем аресте. Я не попал под тамнистию. Формально меня могут арестовать в любой момент.

- А вы на самом деле там что-то провоцировали?

- Да нет, конечно. Тогда очень много людей было на улице, и была реальная возможность решить все быстро, за один день. То есть взять Администрацию президента, кабинет министров, Верховный Совет и без всех последующих жертв и страданий решить вопрос со сменой власти. К сожалению, тогда оппозиция ударила в спину, как она неоднократно била в спину повстанцам и в дальнейшем. Тогда они с перепугу объявили меня провокатором и организатором этих событий. Я воспринимаю это как комплимент, хотя и не совсем заслуженный. Потому что на самом деле мы видим по этим событиям, что этими людьми нельзя руководить. Повстанцами руководить нельзя. Это революционная стихия и спонтанная самоорганизация. Наладить логистику восстания невозможно. Как видите, сразу в необходимых количествах появились шины, напалм и все прочее. Все это действительно делалось спонтанно. Такие вещи невозможно организовать.

- С трудом в это верится.

- Я в этой области специалист, так как давно в этих движениях и наблюдал многие региональные конфликты. Я везде вижу одно и то же: когда начинает работать дух народа, происходят чудеса. Это невозможно объяснить.

- Были ли на Банковой провокаторы, «титушки»?

- Абсолютно нет. Это была просто возмущенная публика, которая решила штурмануть Администрацию президента. И это вполне удалось бы, но помешала легальная оппозиция. Они встали между ментами и повстанцами и смогли убедить большинство людей отойти с Банковой. А тогда просто массой можно было всех задавить, абсолютно мирно. Самое лучшее, что могут сделать повстанцы в начале восстания – это перестрелять легальную оппозицию.

- То есть нынешнюю революцию сделала не легальная оппозиция?

- Нет. Она постоянно била в спину революции. Революцию сделали повстанцы, большинство из которых даже не были объединены в устойчивые организации.

- Что такое «Правый сектор?»

- Это несколько организаций и просто отдельных активистов, очень симпатичные ребята. Это совсем небольшие группы. И это правильно. Потому что для подпольной работы, как и для восстания, не нужна одна организация. Нужны 10 тысяч организаций. Сейчас время не революционных организаций, а революционных сообществ. Не нужна централизация. Вожди только мешают.

- Почему вы расстались с УНА-УНСО?

- Новая эпоха – это новая война. Каждая новая война требует новой армии. Время УНА-УНСО прошло в середине 90-х годов. Не стоит зацикливаться на аббревиатурах. Мы видим, что сейчас всю работу сделали неорганизованные люди. Это стихия. И это настоящее чудо.

- Вы знакомы с руководителями «Правого сектора»?

- «Правым сектором» нельзя руководить. Это несколько организаций, которые сами собой руководят («Патриот Украины», УНА-УНСО, «Белый молот» и другие). Думаете, на чеченской войне Дудаев чем-то руководил? Он просто работал флагом. Никаких оперативных указаний он не давал, об этом свидетельствуют его радиоперехваты.

- Вы знакомы с Дмитрием Ярошем?

- Знаком. Очень симпатичный человек.

- Какие у него цели?

- Национальная революция. Он националист.

- Можно ли идеологию правого сектора назвать национал-социалистической?

- В правом секторе есть организации, которые исповедуют, как им кажется, национал-социалистическую идеологию. Есть те, которые ее не исповедуют. Ярош, насколько я знаю, не исповедует. Его идеология – это классический украинский национализм образца 40-х годов прошлого века.

- Бандера, ОУН-УПА?

- Ну да, конечно.

- То есть можно сказать, что он исповедует идеалы Бандеры и УПА?

- Все нормальные украинцы исповедуют идеалы Бандеры и УПА. Бандера и мой герой. И хотя сейчас другое время, Бандера и герои УПА всегда с нами.

- Можно ли сказать, что Бандера был и героем Майдана?

- Думаю, что это так для 99% участников Майдана.

- Тогда почему они обижаются, когда журналисты их называют бандеровцами?

- Я не знаю.

- Была какая-то подготовка к нынешнему восстанию?

- Мы всю свою жизнь к этому готовились. «Братство» всегда бунтовало. «Тризуб имени Степана Бандеры» всегда пытался подорвать какой-то памятник. Проводились какие-то школы. Но само восстание было спонтанным. Так сложились обстоятельства.

- Складывается впечатление, что они хорошо подготовлены. С холодным оружием они обращались профессионально, в уличных боях действовали грамотно. Раздай им огнестрельное оружие (оно в последние дни и появилось) – и можно сразу в настоящий бой. Все же была подготовка?

- Главное – это мотивация, а не подготовка. Какой-то элементарной тактике можно человека научить за один день. Во всех этих ситуациях работают только простые навыки, которым можно научить быстро.

- Существовали ли лагеря по подготовке?

- Да, конечно. Все постоянно проходили эти лагеря. Но в этих лагерях основное было – это психологическая и идеологическая накрутка, а не технические навыки. Потому что повстанцу сложных технических навыков не нужно. Его нужно мотивировать.

- Что произошло на завершающем этапе революции? Кто атаковал?

- Атаковали менты, но неудачно. Когда они нарвались на вооруженное сопротивление, то у них сразу упал моральный дух. А ответные убийства повстанцев не подорвали моральный дух восставших. Поэтому победила революция.

- Получается, что убитые повстанцы подорвали моральный дух власти?

- Можно и так сказать.

- Несут ли лидеры оппозиции ответственность за пролитую во время революции кровь?

- Не было там никаких лидеров. Те персоны, которые стояли на трибуне – это не лидеры, а груз на ногах революции.

- На ком лежит ответственность за кровь?

- На Януковиче. Потому что он вместо того, чтобы сразу сдаться, решил сопротивляться. Это было неконструктивно.

- Люди на Майдане вышли за евроинтеграцию?

- Нет. Просто всем надоел беспредел, надоело отсутствие свободы. Украинцы – это нация повстанцев и разбойников. Мы все в душе махновцы. Мы хорошо себя чувствуем только в ситуации восстания.