Кара Петерса. Американский план перекройки границ Среднего и Ближнего Востока.
Двенадцатый президент Пакистана Первез Мушарраф, правивший страной почти целое десятилетие, 18 августа ушел в отставку. Бывший генерал решил не ждать процедуры импичмента, назначенной на этот же день, и оставил пост добровольно.
В телевизионном обращении к нации он отверг все обвинения в неумелом руководстве, которое, как полагают его противники, привело государство к экономическому кризису. “Девять лет назад Пакистан был неизвестен для мира, - добавил он. - Я изменил эту ситуацию”.
Обязанности Мушаррафа будет временно исполнять глава верхней палаты парламента Мохаммад Миан Сумро. С этого момента, согласно пакистанской конституции, у депутатов есть 30 дней на то, чтобы избрать нового лидера страны.
Первез Мушарраф запомнился своим жестким стилем руководства. При нем дважды вводилось чрезвычайное положение - первый раз, когда он только пришел к власти в результате бескровного переворота, сместив тогдашнего премьер-министра Наваза Шарифа, второй раз - в ноябре прошлого года, на фоне непрерывных терактов, устраиваемых исламистами и протестов оппозиции во главе с Беназир Бхутто. Последняя требовала отменить режим ЧП, за что вскоре оказалась под домашним арестом. Оппозиционеры утверждали, что Мушарраф нарушил закон, переизбравшись на очередной срок и оставив за собой пост командующего армией. В итоге он согласился снять погоны и впервые за много лет появился перед жителями страны в гражданской одежде.
Чрезвычайное положение было отменено, однако правящая коалиция тут же начала процедуру импичмента, предъявив Мушаррафу несколько обвинений, в том числе и в коррупции. США и Европа отказали ему в поддержке, а армия, некогда отвернувшаяся от Наваза Шарифа, точно так же отвернулась от своего бывшего командующего. Военные заявили, что, если президенту будет объявлен импичмент, они не станут предпринимать каких-либо шагов по его защите. Мушарраф обдумал все возможные варианты и решил “уйти с миром”.
Про ситуацию в Пакистане мы беседуем с известным московским журналистом-международником Михаилом Черновым, руководителем Интернет-версии газеты РБК-daily, редактором международного отдела журнала “РБК”. Неделю назад он вернулся из Пакистана.
Михаил Чернов: Я был в группе российских журналистов и экспертов, которых пригласил Исламабадский институт политических исследований. Это основной пакистанский think-tank, близкий к президенту и правительству. Российская делегация была приглашена не случайно. В Пакистане сейчас сложилась сложная ситуация, и последние события, включая отставку Мушаррафа, связаны с разворачивающимся политическим кризисом в исламской республике, у которого могут быть довольно опасные последствия.
Авраам Шмулевич: Явилась ли нынешняя отставка неожиданностью?
М.Ч.: Пакистанцы говорили нам, что возможна скорая отставка Президента и что вообще страна входи в полосу нестабильности. Точнее, втягивается в нее. Дестабилизация, которая идет сейчас в Пакистане - не случайна и подогревается извне. И идет она в совершенно конкретных регионах. Пакистан, согласно принятой американцами терминологии, ведёт “борьбу с международным терроризмом”. В первую очередь это касается Северо-Западной приграничной провинции Пакистана. Это длинное название - официальное название данного региона. В этой провинции проходит граница между Пакистаном и Афганистаном, по так называемой линии Дюранда. И по ту и по другую сторону от этой линии обитают пуштунские племена, и они эту границу не признают. Граница между Пакистаном и Афганистаном абсолютно проницаема, там существует несколько сот переходов, которые практически невозможно контролировать.
В Пакистане серьезно опасаются, что дальнейшая дестабилизация приведет к вмешательству США и, возможно, американской интервенции.
А. Ш.: Это вам прямо говорили пакистанцы?
М.Ч.: Да. О том, что они опасаются американской интервенции, нам пакистанцы говорили прямо. Суть в том, что американцы постоянно требуют от Пакистана “борьбы с терроризмом” в этой провинции, Пакистан постоянно наращивает там свои войска. Проблемы у него в этой войне в горах постоянно увеличиваются, а американцы со своей стороны границы практически не ведут активных действий, и вся тяжесть войны с пуштунскими племенами ложится на пакистанскую армию, и при этом Пакистан “виноват” в “усилении терроризма”, поскольку выиграть эту войну он не в состоянии, да и никто не хочет воевать против собственного народа.
Очень серьезная ситуация сложилась и в Белуджистане, Эта пакистанская провинция расположена на западе страны, граничит с Ираном и имеет выход к Индийскому океану. Населяющие ее белуджи - ираноязычный народ, они проживают также в приграничных провинциях Ирана и южного Афганистана. Там довольно сильны сепаратистские настроения, которые всячески поощряются извне, идет партизанская война, в которой правительственным пакистанским силам зачастую тоже приходится несладко. Неспокойна ситуация и в пакистанском Кашмире. Если мы посмотрим на географию этой нестабильности, то увидим, что она совсем не случайна.
В последнее время Пакистан наладил очень тесные отношения с Китаем. Там, где Пакистану не помогают американцы - китайцы дают руку помощи. И китайцы жизненно заинтересованы в сотрудничестве с Пакистаном. Самый крупный пакистано-китайский проект - это порт Гвадар. Он расположен в Аравийском море, недалеко от Ормузского пролива и фактически позволяет контролировать пути нефтяного экспорта с Ближнего Востока. Гвадар должен стать самым большим торговым портом Пакистана, и будет совместным пакистано-китайским военным портом, базой китайского ВМФ. Для Китая значение его невозможно переоценить, это выход в Индийский океан, выход к нефтяным путям Персидского залива. Сейчас у американцев монопольный контроль над путями доставки нефти в Юго-Восточную Азию, но китайцы взяли курс на создания баз в союзных государствах на этих путях. Это Пакистан и Бирма (ныне называется Мьянма). И не случайно именно в этих государствах - в Бирме и Пакистане - сейчас самые большие проблемы с американцами и с международным сообществом, критика существующих режимов из-за ситуации с правами человека и т.п. А если мы посмотрим дальше на географию, то увидим, что по пакистанскому Кашмиру и по Северо-западной приграничной провинции, проходит Каракорумское шоссе, 1300-километровая высокогорная стратегическая автомобильная дорога. Она связывает Китай с Пакистаном и является окном Китая в эту самую базу Гвадар.
А. Ш.: Характерно, что несколько лет назад, точнее, в июне 2006 года, много шуму надела так. наз. “карта Петерса”, план передела региона Ближнего и Среднего Востока, опубликованный подполковником Ральфом Петерсом в статье “Кровавые границы” в официальном журнале американских ВВС “Armed Forces Journal”. Петерс - подполковник в отставке, работавший в Национальной военной академии США. Последняя должность Петерса - сотрудник офиса заместителя Начальника штаба по разведке в Департаменте обороны США. Он является одним из самых известных пентагоновских авторов, опубликовавшим многочисленные работы, посвященные стратегии, в военных и внешнеполитических журналах США. Хотя данная карта, как было сразу заявлено, не отражает официальную точку зрения Пентагона, она использовалась в обучающих программах для высших военных офицеров Оборонного колледжа НАТО. В числе прочего там говорится и об изменении границ Пакистана. Израиль, кстати, тоже входит в число стран, которые, по замыслу стратегов Пентагона, будут в числе проигравших от реализации этого плана, Израиль так прямо и указан в списке “проигравших” .
М.Ч.: Да. Петерс опубликовал один из вариантов карты тех геополитических изменений, перекройки границ, которые, по его мнению, были бы желательны для Америки в новом веке. И по многим происходящим событиям видно, что именно его сценарий наиболее близок к тому, что реализуется. Оставим ту часть это карты, что к западу от Афганистана, поскольку она лежит за рамками нашего обсуждения. Но если говорить про Пакистан, то карта предусматривает создание независимого Белуджистана, большая часть территории которого берется у Пакистана, и меньшая - у Ирана, предусматривается передачу Афганистану населенной пуштунами Северо-Западно приграничной провинции Пакистана и пакистанской части Кашмира. Соответственно, под названием Пакистан остаются только две пакистанских провинции - это Пенджаб и Синд. Понятно, то этот “Пакистан” по американским планам к современному Пакистану имеет минимальное отношение.
Если мы посмотрим на карту, то легко поймем, почему предлагается именно такой сценарий: и Белуджистан и Приграничная провинция и Карокорумское шоссе отсекаются от Пакистана и, таким образом, и от Китая, и Китай лишается этих самых ворот. Лишаются потенциального неконтролируемого выхода к Индийскому океану и Россия и Страны Центральной Азии.
Отставка Мушаррафа вызовет нестабильность в стране. Не все в армии довольны теми силами, что приходят к власти. Коалиция, которая идет на смену Мушаррафу, тоже неоднородна. То есть период нестабильности будет продолжаться и даже усилится. Помножив это на продолжающуюся так наз. “контртеррористическую операцию” в приграничных с Пакистаном районах, помножив на проблемы в Белуджистане, мы можем получить ситуацию, когда американцы, под предлогом обеспечения контроля над ядерным оружием в нестабильной стране, могут начать интервенцию в Пакистане. И именно такого развития событий во многом и опасаются пакистанские власти. И с этими опасениями и было связано приглашение нашей делегации.
Продолжение следует
